"Я думал, чувствовал, я жил". - М.:
Советский писатель, 1971. С. 468-472.
Марианна Таврог
Сделать для детей фильм о писателе, знакомом с самого раннего детства, с которым связано собственное детство, потом детство твоих детей, а у многих и детство внуков, и не только детство, но и юность, и зрелость, - собственно, уже получается фильм для всех, - в общем, сделать фильм о Маршаке - эта идея нас мучила несколько лет.
Но как подступиться к ее осуществлению? Мы (автор сценария Н. Лосева и я) не были знакомы с Самуилом Яковлевичем, никогда с ним не встречались, но желание снять фильм о Маршаке и с Маршаком было так сильно, чти решили идти напролом. Узнали его телефон и просто позвонили. Мы не ожидали, что все будет так просто: нас не передавали секретарю, не записывали на прием, просто Самуил Яковлевич сказал: "Приходите, если это вам удобно, ну, вот хоть сегодня вечером". Мы пришли, волновались, пока нам не открыла дверь Розалия Ивановна, а Самуил Яковлевич стоял уже в прихожей, он помог нам раздеться, привел в кабинет, сел в свое кресло, за письменным столом, а мы рядом на диван. Он закурил, посмотрел на нас внимательным и добрым взглядом и сказал: "Ну... рассказывайте", - и стало сразу спокойно, уютно, так, как будто мы с ним знакомы давно и сидим в этом кабинете не первый раз.
Самуил Яковлевич отнесся к созданию фильма чрезвычайно серьезно, как он относился ко всему, что делал. Он очень боялся рекламы и не хотел, чтобы фильм хоть в какой-то мере носил такой характер.
Пока мы разговаривали, беспрерывно звонил телефон, но Самуила Яковлевича это не раздражало, он отвечал на вопросы, назначал встречи, читал или сверял тексты. Мы поняли, что со временем у него очень трудно, часто беседовать с ним мы не сможем, и попросили его посоветовать, кто мог бы быть консультантом. Самуил Яковлевич подумал и назвал З. Паперного.
Самуил Яковлевич согласился сниматься, но поставил жесткое условие: картину будет смотреть сам до всяких "сдач", и если сочтет возможным показать зрителям, тогда она может выходить на экраны, а если нет - он будет активно возражать. Что было делать - мы согласились.
Было очень страшно, особенно после того, как мы познакомились с рукописями Самуила Яковлевича и поняли, как тщательно, требовательно он относился к каждому слову, каждой строчке, даже в уже напечатанной книжке. В кино ведь так невозможно. Если эпизод уже снят, если на него затрачена пленка, деньги, время, - переснять сложно, а в документальном кино просто нельзя.
Мы решили сначала снять эпизоды без участия Маршака.
Он звонил по телефону, справлялся, как идут съемки, но вскоре мы узнали, что он тяжело заболел и лег в больницу. Выздоровев, несмотря на протесты врачей, Самуил Яковлевич решился сниматься, предупредив: "Только, голубчики, не долго, один день я выдержу, больше вряд ли, поэтому готовьтесь без меня".
Задолго до съемок мы привезли осветительную аппаратуру. Фильм цветной, света нужно много, а кабинет у Самуила Яковлевича небольшой, весь заставлен книгами - возник вопрос: как разместить осветительные приборы, да еще две камеры? Наконец все уладилось, но в квартиру едва можно было пройти. Все поставили, приготовили, зажгли свет - жарко, принесли вентиляторы - страшно простудить. Мы беспокоились, так как понимали, что съемка продлится не час и не два, а Самуил Яковлевич слаб после болезни.
Самуила Яковлевича в одиннадцать часов утра привезли из больницы. Увидев, во что превратилась его квартира, он рассмеялся, бодро переступил через кабель на полу, прошел в кабинет, сел в свое привычное кресло, и начался обычный для него день - только со съемкой.
Сначала к нему в гости пришли поэты Виктор Боков, Андрей Вознесенский и Эльмира Котляр. Они читали ему свои стихи. Он удивительно слушал, не спуская глаз с говорящего, как бы подбадривая и помогая читать. Потом начался очень интересный разговор, нам же понадобилось сменить кассету, и мы попросили повторить мысль. Самуил Яковлевич так увлекся разговором, что рассердился и сказал: "Вы нам мешаете", - очевидно совсем забыв о съемке.
Поэтов сменил Игорь Ильинский. К этому времени вернулись из школы внуки Маршака - Саша и Яша, и Самуил Яковлевич попросил Игоря Владимировича почитать. Ильинский прочитал "Поросят"...
Маршак так молодо и заразительно хохотал, как будто бы он слушал это стихотворение впервые.
Уехал Ильинский, приехали композитор Свиридов, автор музыки на стихи Р. Бернса в переводах Маршака, и певец А. Ведерников. Самуил Яковлевич предложил им прослушать привезенную из Шотландии пластинку народных шотландских песен и маршей, сам тихонько подпевал и был очень доволен, что им тоже нравится. А. Ведерников под аккомпанемент композитора спел песню Бернса "Возвращение солдата". И далекий шотландский Бернс во всю силу зазвучал в Москве на Чкаловской в доме у Маршака.
Ушли гости. Мы почувствовали, что Самуил Яковлевич устал, предложили перенести все на завтра, но он не согласился: "Завтра начнется рабочий день, много дел, уж лучше кончить сегодня". Мы дали возможность ему передохнуть, "остыть", кстати и приборы остыли. Самуил Яковлевич вернулся в кабинет на свое рабочее место на нашу съемочную площадку.
Он выбрал для чтения два стихотворения: "Пожелания друзьям" и шекспировский сонет № 74.
Процесс работы над этим сонетом мы постарались показать на экране - по рукописям.
Самуил Яковлевич, прочитав два раза, сказал: "Хватит, я уже устал, больше читать не буду". Нам хотелось иметь еще один план - с другой точки и покрупнее, но он наотрез отказался, сказав, что он не кинозвезда, а "крупно" и "фас" - это совсем неважно, важно, чтобы смысл был. Я не стала настаивать, и так, слава богу, в общем сняли; мы уже стали собирать аппаратуру, но Самуил Яковлевич спросил: "А нельзя ли все послушать?" Мы снова включили тонваген и дали послушать фонограмму. Самуил Яковлевич слушал внимательно, как бы отстранившись, со стороны, потом недовольно махнул рукой и сказал: "Не годится, надо еще раз". Тут уж я испугалась, стала отговаривать, но он был непреклонен.
Снова зажгли свет, и Самуил Яковлевич, стряхнув усталость, как-то весь мобилизовался, как это бывает с большими артистами, снова прочитал два раза подряд, очень взволнованно и звонко, несмотря на свой хрипловатый голос, весь сонет. Съемка кончилась.
Наутро, беспокоясь, я позвонила, чтобы узнать, как он себя чувствует. Самуил Яковлевич уже сидел за столом, работал и спросил у меня: "Ну как получилось?" Я сказала, что еще не видела, то есть пленка проявляется. Он огорчился и был недоволен: как это можно не видеть сразу результата работы?
Через несколько дней мы сообщили ему по телефону, что все в порядке, и он в ответ прочитал мне свои шутливые стихи о нашей съемке. Кончалось стихотворение так:
Злобно жег меня юпитер,
Пот со лба не раз я вытер,
Словно грешники в аду.
Но в итоге всех терзаний
Москвичи и англичане
Будут рады на экране
Увидать кинозвезду.
Картина была готова, когда Самуил Яковлевич отдыхал в Барвихе.
Мы выполнили наш уговор и на первый просмотр повезли картину к нему.
Он смотрел фильм вместе со своей сестрой Лией Яковлевной, сидел впереди, отдельно от нас. Не рассказать, как мы волновались.
Когда фильм кончился, Самуил Яковлевич встал, пожал нам руки и сказал: "Пожалуй, можно показывать".
И фильм пошел на экраны.
Нам очень жалко, что он так короток - всего на двадцать минут. Но мы счастливы, что и сейчас можно услышать Самуила Яковлевича, посмотреть, как он сосредоточенно работает, весело смеется, как добро и мудро напутствует всех нас.
Киностудия "Моснаучфильм".
"С. Маршак".
Автор сценария Н. Лосева.
Режиссер Марианна Таврог.
Оператор Б. Головня.
Мультипликация - Е. Мигунов, Б. Васильев.
Музыка С. Прокофьева, Г. Свиридова, Л. Солина.
Звукооператор А. Камионский.
Директор картины И. Казарновская.