Источник:
Маршак С. Собрание сочинений в 8 томах. Т. 6. -
М.: Художественная литература, 1971. С. 259-262.
С. Маршак
Меня давно уже интересовал вопрос о том, как представляют себе наши дети будущее, о чем они мечтают, чего ждут.
Недавно под Ленинградом в одном из пионерских лагерей я спросил об этом ребят. Лил сумасшедший, грозовой дождь, и нам всем не оставалось ничего другого, как сидеть в лагерной столовой, похожей не то на летний театр, не то на барак, и беседовать. Тут было полторы сотни детей разных возрастов - от восьми до пятнадцати лет.
Вероятно, мой вопрос показался ребятам неожиданным. Мы только что читали с ними книгу, и они настроились слушать, а не говорить сами. И вдруг - извольте: как вы представляете себе жизнь лет через десять, двадцать, пятьдесят, сто?
Наш разговор начался с молчания.
Потом ребята переглянулись между собой, и по их взглядам я понял, что хоть мой вопрос и застал их врасплох, но беседа все-таки состоится.
И в самом деле, с одной из дальних скамеек раздался голос:
- Не знаю, что будет. Не угадаешь! Думаю только, что будет очень хорошо.
- Ну, еще бы! - отозвались в другом углу.
- А как вы думаете, - спросил я, - какие у ребят будут лагеря лет через десять или пятнадцать?
Тут разговор сразу принял деловой и хозяйственный оборот.
- Ну, будет много мячей, игр... И все кровати будут с сетками, чтобы не проваливаться.
Это сказал маленький пионер, лукаво посматривая на вожатого.
Вероятно, этому пионеру не раз случалось проваливаться на пол вместе с тюфяком и одеялом.
- Вот тоже! Нашел о чем говорить! - засмеялся кто-то рядом. - Я думаю, в каждом лагере будет своя парашютная вышка!
Парашютная вышка сразу оторвала нас не только от лагерных кроватей, но и от земли. Следующий пионер заговорил уже о Марсе:
- Я не могу дождаться, когда люди долетят до Марса. Это надо сделать поскорее, и люди будут туда летать, вот как теперь ездят из Ленинграда в Москву.
- А первая остановка будет на Луне!
После этого ребят уже не надо было вызывать на разговор. Одна за другой стали подниматься руки.
- Но ведь на Луне нет воздуха. Человек не может жить без воздуха и воды, - сказал какой-то скептик.
- Ну, и что ж с того! Будут брать с собой воду и воздух. Как сгущенное молоко в банках.
- Зачем в банках? В баллонах!
Долго говорили ребята о межпланетных путешествиях на "ракетопланах".
- Может, удастся устроить хозяйство на Луне или на Марсе! - сказала одна из девочек.
Очевидно, пионерка имела в виду не собственное хозяйство, а что-то вроде лунного совхоза или марсианского колхоза.
Та же девочка сказала:
- Государств на Земле не будет. Люди будут жить не в государствах, а в климатах. Неграм, например, я думаю, нужен жаркий климат.
В этом разговоре я заметил одну особенность.
Для наших ребят "будущее" и "коммунизм" - равнозначащие понятия. В разговоре то и дело одно слово заменялось другим, и этого никто даже не замечал.
Девочка, которая утверждала, что неграм нужен жаркий климат, так описывала будущее:
- Трамваев не будет, а только аэропланы. Кондуктор скажет: "Площадь Льва Толстого!" Гражданин выскочит и спрыгнет на парашюте... Если не на остановке спрыгнет, воздушная милиция его оштрафует.
- А если его ветром отнесет? - спросили ребята.
- Ветра при коммунизме не будет!
- Почему ж это не будет?
- Да научатся погодой управлять, вот и все.
- При коммунизме, - сказал мальчик, которого мне представили как лучшего музыканта в лагере, - при коммунизме музыку знать будут все, как теперь умеют читать и писать. Я читал, что животные и те хорошо воспринимают звук. Ведь вот телефон, радио передают звук на расстояние. Я думаю, что диких зверей можно будет приманивать звуками, и звуками можно будет сообщаться с разными планетами.
Много еще говорили ребята о будущем. Одни - о планетах, другие - о том, можно ли устроить в будущих городах движущиеся тротуары разных скоростей - для тех, кто гуляет, и для тех, кто идет по делу; третьи спрашивали, нельзя ли искусственно провести в человеческом мозгу новые извилины, чтобы люди стали умнее; четвертые говорили о подвижных домах; пятые - о воздушных велосипедах; шестые - о газонаполненных скафандрах для гигантских прыжков над землей; седьмые - о притяжении к Арктике теплых течений.
Впрочем, у всех ребят было одно общее: будущее представлялось им счастливым.
- Но у меня есть еще такое желание - сказал девятилетний мальчик с узенькими черными глазами и с челкой на лбу. - Часто бывает, что два товарища уговариваются, что им делать. Один говорит: пойдем гулять, а другой говорит: не хочу, буду лучше читать. Так вот я бы хотел, чтобы в будущем люди научились так сговариваться, чтобы никто друг другу не отказывал.
Не знаю, осуществится ли когда-нибудь мечта мальчика о том, чтобы на свете не осталось неразделенных желаний. Но высказал он эту мечту от всей души.
Да и не он один, а все ребята - и большие и маленькие - говорили о будущем с настоящей искренностью и с чувством ответственности. Было похоже на то, что в соседней комнате сидит волшебник, от которого зависит осуществление всех этих желаний. И потому ребята ожесточенно оспаривали всякое легкомысленное предложение. Да таких предложений почти и не было.
Только один из младших пионеров не то в шутку, не то всерьез высказал совершенно невероятную гипотезу:
- Я думаю, что дома будут золотые, в тысячу этажей, автобусы будут тысячеместные, а легковики - стоместные!
Должно быть, этот мальчуган еще не вышел из того возраста, когда все, что блестит, кажется прекрасным и тысяча всегда кажется лучше сотни, а сотня - десятка.
Примечания
Дети о будущем. - Впервые в газете "Правда", 1935, № 196, 18 июля.
Печатается по газетной публикации с учетом авторской правки 50-х годов.