Источник:
Маршак С. Собрание сочинений в 8 томах. Т. 6. -
М.: Художественная литература, 1971. С. 433-434.
С. Маршак
Дорогие товарищи,
Я очень жалею, что по нездоровью не могу быть сегодня у вас на вечере, посвященном памяти поэта Велимира Хлебникова1.
О нем редко вспоминали критики и литературоведы за последние три десятка лет,
Почему же его так усердно замалчивали? Не был ли он нам политически чужд и враждебен?
Нет, мы знаем, что Хлебников предчувствовал и предсказывал революцию задолго до ее наступления2 и был одним из первых поэтов, приветствовавших ее приход. В годы революции были написаны его лучшие стихи и поэмы3.
С глубоким уважением и благодарностью говорил о нем Владимир Маяковский4.
Но, может быть, ему ставят в вину чрезмерную сложность, необычность и непонятность его стихов?
Но ведь очень многие обвиняли (да и до сих пор обвиняют) в тех же грехах, то есть в сложности, непонятности, необычности, и Владимира Маяковского.
Да, Хлебников сложен и часто непонятен. Есть у него стихи, для которых нужен ключ - знание того, когда и при каких обстоятельствах стихи были написаны.
Но бóльшая часть его стихов становится вполне понятна, если в них пристально вглядишься, вслушаешься, вдумаешься.
А есть у него и совсем простые и ясные стихи, как например:
Мне мало надо -
Краюшка хлеба
И капля молока,
Да это небо,
Да эти облака5.
Или, скажем, стихи о Кавказе или о букве "Л".
А сложной его форма бывает часто оттого, что сложно содержание.
Вы знаете, конечно, что я люблю в стихах предельную ясность.
Но это ничуть не мешает мне ценить Хлебникова, поэта большой силы, глубоко чувствующего слово, владеющего необыкновенной меткостью и точностью изображения (вспомните его "Сад").
Конечно, к Хлебникову, как и ко всем поэтам, надо подходить критически. На некоторых его стихах лежит печать временных и случайных влияний, характерных для тех лет, когда они были написаны.
Иной раз усложненность формы была у него протестом против трафаретных, гладких, прилизанных и бедных мыслью стихов, про которые можно было сказать то же, что говорил художник Татлин6 по поводу многих столь же трафаретных и поверхностных рисунков:
- Одна только пленка, а существа никакого нет!
Надо уметь отличать Хлебникова, поэта глубокого и серьезного, от тех его современников, которые превращали высоко организованную человеческую речь в набор нечленораздельных звуков или в язык дикаря. Хлебников не из их числа. У него - своя система мысли и слова, сложная и своеобразная.
Я много слышал о юных годах Хлебникова от его профессоров и товарищей по Казанскому университету. Они рассказывали, что еще в студенческом возрасте Хлебников был полон достоинства и вызывал к себе всеобщее уважение. Профессора находили у него замечательные математические способности.
А по рассказам близко знавших его людей можно заключить, что это был человек редкой душевной чистоты, бескорыстия, серьезности.
Да все это видно и по его стихам.
Москва,
19-IV-1961 г.
Примечания
<Обращение к участникам вечера памяти Хлебникова>. - Публикуется впервые.
1. Велимир (наст. имя - Виктор) Владимирович Хлебников (1885-1922) - поэт-футурист, представитель экспериментальной линии в развитии русской поэзии. ↑
2. См., например, поэмы "Война в мышеловке" (1916), "Невольничий берег" (1916), где Хлебников предсказывает и приветствует будущее освобождение народов. Однако сам Хлебников осознавал свое социальное бунтарство как анархическое: "...Черное знамя безволода поднято рукой человека и уже подхвачено рукой вселенной" ("Воззвание председателей земного шара", 1917). ↑
3. В 1918-1922 годах Хлебников написал 13 больших поэм: "Ночь в окопе" (1918, напечат. в 1921), "Уструг Разина" (1922, опубл. посмертно), "Ночь перед Советами" (1921, опубл. посмертно) и др., а также десятки стихов, статей, заметок, отразив стихийное начало в Октябрьской революции. ↑
4. См., например, статью Маяковского "В.В. Хлебников" (1922). ↑
5. Здесь и далее С.Я. Маршак ссылается на издание: Велимир Хлебников, стихи, М. 1923, которое он считал наиболее удачным. ↑
6. Татлин Владимир Евграфович (1885-1953) - советский художник-конструктивист. ↑
Печатается по машинописному автографу.